Новости

♦ О начале Великой отечественной войны.

 Из воспоминаний Сидоренкова Николая Герасимовича, уроженца деревни Переседенье Хиславичского района.

   Когда   началась война, мне было пять лет.  Мы проживали на Смоленщине, в деревне Переседенье, буквально в   10-ти километрах от белорусского города Мстиславль.   Электричества, радио, телефона в то время, конечно, не было. Но о начале войны все узнали в тот же день – 22 июня. Началась всеобщая мобилизация. Ушёл на фронт и мой отец со всеми своими братьями и дядьями.  Мы, четверо детей, самым младшим, из которых в семье был я, остались с матерью.  Из мужчин в деревне   остались двое глухонемых, те, кто был не пригоден к службе в армии, или, как их   называли белобилетники, да мой дедушка.

    В деревне ходили страшные слухи о зверствах немцев, говаривали о том, что они бросают детей в колодцы, нанизывают их, как рыбу, на кукан и т. д. Было   очень   страшно.

   Оставшееся   население, включая и подростков, срочно мобилизовали на организацию заградительных   работ. Пилили и срубали все толстые деревья в лесу, оставляли лишь пни высотой до 75 см. Это делалось, чтобы не смогли пройти танки. Копали противотанковый ров. Заградительные рвы копали и жители Смоленской и Калининской областей, а также близлежащих деревень Белоруссии. (Этот ров, протянувшейся на многие сотни километров с севера на юг, до сих пор напоминает о войне.)  Работы вынуждены были прекратить, так как людей стали обстреливать с воздуха немецкие самолёты. Жители деревень стали собирать пожитки, чтобы эвакуироваться на восток, в сторону Смоленска и Москвы. 

   Помню, стоял    жаркий день июля 1941 года. На краю   деревни в обеденное время собрались все жители деревни с авоськами, мешками, сумками, чтобы двинуться в путь.  Вдруг кто-то крикнул: «Танки!»  И, действительно, буквально рядом с деревней показались танки, двигавшиеся на восток. Затем через деревню пошли колонны немецких солдат. Они произносили: «Нах Москау!»  Но ни один из них не произвёл выстрела в сторону собравшихся людей.

   Вечером того же дня немцы собрали всех жителей деревни и через переводчика объявили, что нужно назначить старосту деревни и пригласили желающих к сотрудничеству.  Добровольцев быть прихвостнем фашистов не оказалось. Тем не менее, старосту они назначили. Вскоре принялись за колхозных лошадей, которых стали распределять по дворам –   на три соседних двора приходилось по одной коняге.  

 Из воспоминаний Шапоренковой Ефросиньи Никитичны, уроженки деревни Лукавец Хиславичского района.

    Когда объявили войну, то в первые же дни ушло на фронт все мужское население нашей деревни, подходящее по возрасту для армейской службы. В скорости  и фронт к нам стал приближаться. Наши солдаты отступали пешком, а за ними на машинах, мотоциклах черной тучей двигалась немецкая армия. В нашей деревни сразу же немцы заняли школу. Но простояли недолго, оставив несколько своих ставленников – полицаев. Надо сказать, что в первое время оккупации фашисты нам сильно не надоедали, являясь лишь за продуками, изрекая, наверное, знакомое всем по фильмам «Млеко, яйко…».

   Правили и устанавливали фашистский режим полицаи. Они выявляли и сдавали фашистам коммунистов, евреев, партизан, которые стали появляться в наших местах. Так на глазах деревни были уведены на расстрел несколько учителей, семья местных евреев».

Из воспоминаний Маханьковой Ульяны Семёновны, уроженки деревни Воробьёвка Хиславичского района.

   До войны жили спокойно, радость была в каждом доме, а тут война… На улицах деревень стоял плач, бабы не пускали мужиков. господи– причитали они– что за напасть такая на нашу страну.

   Председатель колхоза объявил всем колхозникам собираться возле конторы, брать с собой пилы, топоры, лопаты. Сели на подводы и поехали. А куда – никто не говорил. Потом догадались – в сторону Мстиславля. А кругом – гудит, стонет земля. Шёпот прошёл меж нас – фронт, мол, рядом.  Остановились мы возле одной деревни, не помню уже какой, начали копать траншеи, четырёх метров глубиной и шириной. Копали вручную. Это чтобы немцев остановить. Четыре дня копали, мучились. И вот однажды слышим тра-та-та. Засвистели пули, бабахнули снаряды. Убегали кото куда, в разные стороны. Ну, я понятно, добралась до совей деревни.  А мужа Антона уже дома нет и не было. Ушёл на фронт. Вот беда, так беда. Даже в дорогу ему не собрала.

… Видела, как по большаку в сторону Хиславич двумя колоннами шли немцы. Шли весело, уверенные в своей победе. Мы закрылись дома. Дверь – на крепкий засов. Боялись. Ведь враг пришёл на родную землю. Неужто будет теперь хозяйничать на ней. Через несколько дней – стук в дверь. Открыла, и вижу молодого лейтенанта.  Уходите, говорит, сейчас бой будет.

   Не знаю откуда и взялись солдатики в пилотках с красными звёздами. Задумали выгнать фашистов из Хиславич. Недалеко от деревни на горе было установлено несколько пушек… Всех их побили. Никто не остался в живых. Несколько человек закопали в землю, недалеко от деревни.